Критик Капитолина Кокшенева о «Блогере»: «Спектакль состоялся именно как художественное явление»
— Называя спектакль «Блогер» режиссер, как мне показалось, прибегает к приему «запланированного осовременивания». Гоголевский «сумасшедший» — тоже своеобразный «блогер», раскрывающий себя в публичном пространстве со всей откровенностью, как это часто принято и сегодня.
Я считаю, что спектакль состоялся как художественное явление. Гоголь поставлен всерьез. И режиссерская, и актерские работы в этом убеждают. Спектакль требует и от зрителя труда понимания. Конечно, разговор с нашими современниками — это всегда диалог. Степень остроты этого диалога тоже всегда разная. Для
фотография
Все мы обречены на новизну. Это требование нашей профессии. Но мы не впадаем в грех Поприщина — не ставим перед собой цель сделать
— Для меня Гоголь — сложная фигура. Мы воспитаны на том, что Гоголь — представитель «натуральной школы», реалист. В то же время, когда для нас открывается весь Гоголь с его духовной составляющей, то такое знание о Гоголе рушится. Я не считаю его великим русским сатириком, каким его представляли Белинский и
Его тянуло в области тёмного, что сейчас очень модно, и принято определять как область подсознания. Он мог там быть, жить и это показать. С другой стороны, в нем была фантастическая вера в Бога. Пламенная. Предельная. Требовательная. Как это все уживалось в одном человеке?Этого не должно было быть, но это случилось и феноменально воплощено в жизни и творчестве
О режиссёрских находках
— В постановке есть три плана: гоголевский, пространство героя и третий — тех других персонажей, которых вы играете в спектакле. Это трехслойное драматическое пространство режиссер Игорь Патокин смог убедительно освоить. Что держит их, три круга? Чем «прошит» спектакль? Конечно, гоголевским сценическим духом, воплощенным в актерских работах. В спектакле есть гипербола, есть сценический преувеличенный (и оправданный) жест. Для Гоголя и нужен этот искусственно созданный мир и чёткое обозначение пластики роли. Хождение по квадрату (как прием не только сценографический) показывает
фотография Геометрически (и сценографически) в спектакле показаны пределы, за которые герой хочет выйти. Он хочет выйти за пределы собственной жизни. В этом смысле вы созвучны современности. Ваш герой не познает себя. Это — бунт против себя. Человек понимает свою ограниченность и хочет преодолеть границы. Это фантастически трудная актёрская задача. И актер Иван Братушев с ней справляется.
Другой момент — у гоголевского героя живой жизни нет. Его жизнь — на пять рублей в месяц. Осознание, что нет другой жизни, страшно. Нечем жить, нет реальности как таковой. Но есть реальность, которую даёт сознание (сознание, что «жизни нет», но ее можно придумать). У Гоголя это особый тип мечтателя, который не находит удовлетворения даже в собственной мечте. Гоголь увидел и исследует такие тонкости души, до которых нам трудно дорасти. Но все же — где выход? Эта гоголевская идея у вас работает. Вы сохранили гоголевскую «интонацию» и мысль.
Режиссёр прошел между Сциллой и Харибдой, по очень острой грани, потому что можно было свалиться в абсолютную невменяемость, но вы не играете болезнь.Поприщин до определенного времени пребывает в сознании, несмотря на то, что вся его жизнь находится вне реальности. Вы показываете нам это фантастическое состояние человека. В спектакле получилось, что актер и проходит (как по ступеням лестницы) эти уровни человеческого сознания. Безумие возникает как конфликт человеческой души и человеческого разума, как конфликт реальности души с желанием невозможного. Гоголь был «перекрученным человеческим существом» (говорит Н.Калягин). И вы показали это в своем герое. Без усмешки.
Образ панночки (Анна Патокина), да, привычен. Но иногда зрителю нужно дать
Перо в спектакле — что это? С одной стороны, пером и Гоголь писал. Но перо,
Спасибо вам, что вы так серьезно прочитали и сыграли Гоголя.
